Анна Ахматова

об авторе

страницы  1 2

   Лирические стихи о любви и жизни

Белой ночью

Ах, дверь не запирала я,

Не зажигала свеч,

Не знаешь, как, усталая,

Я не решалась лечь.

Смотреть, как гаснут полосы

В закатном мраке хвой,

Пьянея звуком голоса,

Похожего на твой.

И знать, что все потеряно,

Что жизнь - проклятый ад!

О, я была уверена,

Что ты придешь назад.

  1911

Еще весна таинственная млела...

Еще весна таинственная млела,

Блуждал прозрачный ветер по горам

И озеро глубокое синело -

Крестителя нерукотворный храм.

Ты был испуган нашей первой встречей,

А я уже молилась о второй, -

И вот сегодня снова жаркий вечер...

Как низко солнце стало над горой...

Ты не со мной, но это не разлука,

Мне каждый миг - торжественная весть.

Я знаю, что в тебе такая мука,

Что ты не можешь слова произнесть.

  1917

Есть три эпохи у воспоминаний...

Есть три эпохи у воспоминаний.

И первая - как бы вчерашний день.

Душа под сводом их благословенным,

И тело в их блаженствует тени.

Еще не замер смех, струятся слезы,

Пятно чернил не стерто со стола -

И, как печать на сердце, поцелуй,

Единственный, прощальный, незабвенный...

Но это продолжается недолго...

Уже не свод над головой, а где-то

В глухом предместье дом уединенный,

Где холодно зимой, а летом жарко,

Где есть паук и пыль на всем лежит,

Где истлевают пламенные письма,

Исподтишка меняются портреты,

Куда как на могилу ходят люди,

А возвратившись, моют руки с мылом,

И стряхивают беглую слезинку

С усталых век - и тяжело вздыхают...

Но тикают часы, весна сменяет

Одна другую, розовеет небо,

Меняются названья городов,

И нет уже свидетелей событий,

И не с кем плакать, не с кем вспоминать.

И медленно от нас уходят тени,

Которых мы уже не призываем,

Возврат которых был бы страшен нам.

И, раз проснувшись, видим, что забыли

Мы даже путь в тот дом уединенный,

И задыхаясь от стыда и гнева,

Бежим туда, но (как во сне бывает)

Там все другое: люди, вещи, стены,

И нас никто не знает - мы чужие.

Мы не туда попали... Боже мой!

И вот когда горчайшее приходит:

Мы сознаем, что не могли б вместить

То прошлое в границы нашей жизни,

И нам оно почти что так же чуждо,

Как нашему соседу по квартире,

Что тех, кто умер, мы бы не узнали,

А те, с кем нам разлуку Бог послал,

Прекрасно обошлись без нас - и даже

Все к лучшему...

  1945

Еще об этом лете

      Отрывок

И требовала, чтоб кусты

Участвовали в бреде,

Всех я любила, кто не ты

И кто ко мне не едет...

Я говорила облакам:

"Ну, ладно, ладно, по рукам".

А облака - ни слова,

И ливень льется снова.

И в августе зацвел жасмин,

И в сентябре - шиповник,

И ты приснился мне - один

Всех бед моих виновник.

  1962

Настоящую нежность не спутаешь

Настоящую нежность не спутаешь

Ни с чем, и она тиха.

Ты напрасно бережно кутаешь

Мне плечи и грудь в меха.

И напрасно слова покорные

Говоришь о первой любви,

Как я знаю эти упорные

Несытые взгляды твои!

  1913

Любовь

То змейкой, свернувшись клубком,

У самого сердца колдует,

То целые дни голубком

На белом окошке воркует,

То в инее ярком блеснет,

Почудится в дреме левкоя...

Но верно и тайно ведет

От радости и от покоя.

Умеет так сладко рыдать

В молитве тоскующей скрипки,

И страшно ее угадать

В еще незнакомой улыбке.

А! это снова ты...

А! это снова ты. Не отроком влюбленным,

Но мужем дерзостным, суровым, непреклонным

Ты в этот дом вошел и на меня глядишь.

Страшна моей душе предгрозовая тишь.

Ты спрашиваешь, что я сделала с тобою,

Врученным мне навек любовью и судьбою.

Я предала тебя. И это повторять -

О, если бы ты мог когда-нибудь устать!

Так мертвый говорит, убийцы сон тревожа,

Так ангел смерти ждет у рокового ложа.

Прости меня теперь. Учил прощать Господь.

В недуге горестном моя томится плоть,

А вольный дух уже почиет безмятежно.

Я помню только сад, сквозной, осенний, нежный,

И крики журавлей, и черные поля...

О, как была с тобой мне сладостна земля!

  1916

В ту ночь мы сошли друг от друга с ума...

В ту ночь мы сошли друг от друга с ума,

Светила нам только зловещая тьма,

Свое бормотали арыки,

И Азией пахли гвоздики.

И мы проходили сквозь город чужой,

Сквозь дымную песнь и полуночный зной,—

Одни под созвездием Змея,

Взглянуть друг на друга не смея.

То мог быть Стамбул или даже Багдад,

Но, увы! не Варшава, не Ленинград,

И горькое это несходство

Душило, как воздух сиротства.

И чудилось: рядом шагают века,

И в бубен незримая била рука,

И звуки, как тайные знаки,

Пред нами кружились во мраке.

Мы были с тобою в таинственной мгле,

Как будто бы шли по ничейной земле,

Но месяц алмазной фелукой

Вдруг выплыл над встречей-разлукой...

И если вернется та ночь и к тебе

В твоей для меня непонятной судьбе,

Ты знай, что приснилась кому-то

Священная эта минута.