Юрий Егоров
( Сказоч-Ник )
Лирические стихи о любви и жизни
 |
С неба снежинки как пёрышки...
С неба снежинки как пёрышки,
Ловишь губами их... вкусно!
Что же сейчас моей Золушке
Так улыбается грустно?
Или снега не хрустальные?
Или снежинкам не рада?
Не насмотреться в печальные
Солнышки карего взгляда...
Ночь над тобой звездопадная,
Сказка пришла, или чудится?
Слышишь, моя ненаглядная,
Всё обязательно сбудется!
Колется в сердце иголочка -
Ты от того так растеряна?
Туфелька - хрупкая лодочка,
Вот же она... не потеряна!
Светит луна оловянная,
Кружит зима белокрылая,
Золушка... счастье нежданное,
Стань моей сказкою, милая.
Умейте женщину прощать...
Умейте женщину прощать
За свет не вам её улыбки,
За то, что тщетны все попытки
Её как прежде целовать.
Не надо женщину винить
И за соломинку цепляться –
В самой себе ей разобраться
Нельзя упрёком торопить.
Смиритесь, стоит ли вам знать
За что она вас разлюбила?
Ведь никакая в мире сила
Вам не вернёт любовь опять.
Позвольте молча ей грустить
И вам ни в чём не признаваться –
А может, ей пришлось расстаться
С тем, без кого ей больно жить?
Не смейте женщине мешать
Хранить в душе своей надежду –
Ей, отрешённо сняв одежду,
Вам тоже будет что прощать…
Я люблю
Я люблю, когда город, уставший от дел,
Засыпает под шёпот опавшей листвы,
Когда ветер, который деревья раздел,
Отмывает дождём серый плащ пустоты.
Когда сумерки с небом, сливаясь в мазок,
Прячут звёзды, давая и им отдохнуть,
Когда лето уходит в положенный срок,
Не пытаясь надеждой людей обмануть.
И на мокром асфальте, почти как в стекле,
Отражаются жёлтым пятном фонари,
Чья-то тень промелькнёт в полусонном окне,
И покажется вдруг, что она – это ты…
Не привыкнув к перчаткам, плащам и зонтам,
Все спешат по домам, сокращая свой путь,
Чтоб согреться, прижавшись губами к губам,
И постель расстелить, и, обнявшись, уснуть.
А потом из-за шторы на цыпочках сны
Выйдут в тёмную комнату в скрип половиц,
И покажется снова, что где-то здесь ты
Среди, днём промелькнувших на улице, лиц.
Будет осень бродить по притихшим дворам,
Будет царствовать пасмурно до ноября,
Я люблю тосковать по тебе и снегам
Под негромкую музыку капель дождя…
За полсекунды до разлада
За полсекунды до разлада,
За полмгновенья до разлуки,
Успеть бы мне сказать: не надо...,
Обнять и взять тебя на руки.
Прижаться к тёплой и "колючей",
К такой своей, к такой ранимой,
И называя самой лучшей,
В ответ услышать - мой любимый...
За пять секунд до отреченья,
За пять шагов до этой пытки
Успеть бы, вымолить прощенье
В обмен на свет твоей улыбки.
Уткнуться в лодочки ладошей,
И запах кожи твой вдыхая,
Услышать снова - мой хороший...
И выдохнуть в ответ: родная...
За час до слов, что не исправить,
Почти за вечность до потери,
Как мне тебя себе оставить?
Чем запереть входные двери?
Наверно хватит просто взгляда
Понять - помогут ли запоры,
Или достаточно - не надо...,
К чему пустые разговоры?
... Но если всё уже решилось,
Не слушай вслед мой крик звериный,
Не говори мне, сделай милость:
Не отпускай меня, любимый...
Солнце моё
Солнце моё ненаглядное,
Счастье моё несусветное,
Было же небо закатное...
Стало с тобою - рассветное.
Осень просилась дождливая,
С инеем в стёкла и холодом,
А постучалась красивая,
С синью и шёлковым золотом.
Лучиком сшиты как ниткою,
Тоньше височного волоса...
Мне не напиться улыбкою,
Мне не наслушаться голоса.
Странно - щемящее, новое,
Искреннее и желанное -
Счастье моё непутёвое,
Радость моя долгожданная!
Ночь звёздной россыпью светится,
Шарик по-прежнему крутится,
Разве могли мы не встретиться,
Если сильней и не любится?
Первый снег
На твоём краю земли первый снег
Лёг щекой на спины рек и дорог,
На другом краю земли человек
От разлуки этой ночью продрог.
Осень близится к концу, и опять
Не добудишься проспавший рассвет,
А ему совсем не хочется спать
Потому, что тебя рядышком нет.
За окошком темнота - глаз коли,
Сигаретный в небо просится дым,
И не пишутся стихи о любви
У него давно девчонкам другим.
А в твоём окне за шторками свет,
И тебе под первый снег не уснуть -
Даже разницей координат и лет
Не получится любовь обмануть.
И укрывшись одеялом мечтать
Продолжаешь в сотый раз об одном,
Как вы будете, обнявшись стоять,
И смотреть на первый снег за окном...
Не считается?
Не считается, если нечаянно?
Если совесть последнею стервою
Проспала во мне что-то от Каина,
Не окликнула, что же я делаю!
Не считается, если не помнится?
Не саднится в душе и не капает,
Если сука такая – бессонница
Мое горло ночами не лапает…
Не считается, если запретное
Мне до зуда глаза промозолило?
Если тварь – эта жизнь беспросветная
Ничего мне сама не позволила…
Не считается, если не спрошено,
Да и впредь никогда не узнается,
Если зубы от ужаса в крошево,
Ну, ответьте же – не считается?
Не стыдиться, не помнить, не маяться…
Все в порядке? Ну, как оно дышится?
Только вот ни хрена не прощается,
Не забудется мне и не спишется!
Это знаешь, имеет значение –
Жил ты искренно или паскудою,
И хрипел ли в петле осуждения
Чьих-то глаз беззащитных Иудою…
Расколоться б по зеркалу трещиной,
Отразиться в осколках уродиной –
Лишь бы трусом не слыть перед женщиной,
И предателем – перед Родиной.
А у Бога, по краю отвесному,
Станет поздно метаться и каяться,
Там, я знаю, все будет по – честному,
Оправдание – не считается…
А вот интересно
А вот интересно, зачем это надо –
Держать в темноте, но подталкивать к свету…
И крылышки с нимбом Эдемского сада
Вручать соответствующим трафарету?
Коварно пути параллелить веками –
Вот тот на Голгофу, а этот – попроще,
И паперти выстелив чудаками,
Хранить как зеницу нетленные мощи?
Растить каплю Солнца на стержне из воска,
По мёртвым словам отличить фарисея,
И очевидным – всё круглое плоско,
Сгибать в пополам старика Галилея?
А кто не согнулся – на хворост и серу,
Сжигая до пепла, как до озаренья,
Что если не принято божье на веру –
И душу, и тело погубят сомненья.
И прятать глаза под лампадные тени –
Безмолвны иконы на просьбы и крики,
Но если в молитве упасть на колени,
Светлей и добрее покажутся лики.
И чем беспощаднее следом потеря,
Чем глубже под дых и сильней за аорту,
Тем ближе внутри нас дыхание Зверя,
И яростней выбор: так к Богу иль к чёрту?!
А может однажды принять за основу,
Что бой бесконечен, как ложь во спасенье,
И если не верить ни взгляду, ни слову,
Кто вымолить сможет заблудшим прощенье?
Мы сами себе и святые, и черти –
То ангелом смотрим на ближних, то зверем,
И всё-таки дышим с рожденья до смерти
Простым и понятным – мы любим и верим…
Белые волки
(поэтам)
Белая шкура… недобрая метка –
Серая стая не примет изгоя,
Белые волки рождаются редко,
Серые души лишая покоя.
Их полнолунная дата рожденья
Выжжена в небе искрою Венеры –
Белая стража больного Прозренья,
Вечные жертвы Надежды и Веры…
Как же без вас монолитно сознанье,
С запахом крови пьянящего следа,
Серое “Я” – эпицентр мирозданья
Без состраданья и прочего бреда.
Что там, в глазах, обречённых на муку?
Рвётся аорта у тех, кто слабее!
К каждому запаху, к каждому звуку
Первым выходит лишь тот, кто быстрее.
Чем же вам так ненавистна охота -
Вязкая сладость удачного гона,
Загнанность жертвы, и сытая рвота
В эхо ещё неостывшего стона?
Или не писаны волчьи законы
Тем, у кого от рождения крылья?
Как же не выть на Луну до истомы,
Если прозревшие выше бессилья…
Белое слово пронзительней вдвое –
Входит как лезвие в сердце из шерсти,
И содрогается стая от воя
В поисках смысла и жизни, и смерти.
А одиночество – вот оно, рядом!
Что там внутри так испуганно бьется?
Вдруг, если жизнь так и прожита гадом,
Больше к тебе никогда не вернётся?
Белые волки с глазами предтечи,
Может и правда вы пастыри слова,
Если упав под ударом картечи,
Вы возвращаетесь снова и снова…
Понимаешь…
Понимаешь… - сказал мне знакомый волшебник,
Прикурив сигарету от лунного света –
Жизнь нельзя запихнуть даже в толстый учебник,
Ведь на каждый вопрос не напишешь ответа.
Да ещё эта грань между “просто” и “сложно”
Почему-то практически неуловима –
Из всего, что нам хочется, хоть и возможно,
Но обычно сбывается лишь половина.
Тут волшебная палочка, в общем-то, кстати –
Можешь стать королём. Или модным поэтом.
И не жить как всегда от зарплаты к зарплате,
И творить только то, что захочешь, при этом!
Ну, ещё по одной? И, наверное, хватит…
Счастье, в принципе, людям нужнее, чем что-то.
Почему кто-то жизнь так бессмысленно тратит?
А не жалко, когда в ней – тоска и болото!
Посмотри, что творится от века до века –
Нам всегда быть счастливыми что-то мешает,
Вот скажи мне, зачем Бог слепил человека? -
Где народ создаёт, там толпа разрушает!
Ты мне нравишься, парень… молчишь и киваешь.
Мир спасают не люди, спасают святые.
А тебе не дано. Так о чём ты мечтаешь?
Загадай, и стань тем, кем не станут другие.
А “Тверская”* пошла…, сладко греет, зар-раза!
Ну, ещё по чуть-чуть, так сказать – отходную?
И запомни… мечту не исполнить два раза,
Но одну я и пьяным тебе наколдую.
Я в ответ улыбнусь, вот и палочка в руки,
Неужели сбываются ею желанья?
Ох, уж эти волшебные ваши науки…
Ох, уж эти смешные слова – заклинанья!
… А потом будет вздох, и во взгляде досада,
И чуть слышно “дурак”, словно мне понарошку
Ничего кроме счастья любимой не надо,
Ничего, кроме света в заветном окошке…
