Сильва Капутикян

об авторе

   Лирические стихи о любви и жизни

И создал Бог... женщину...

Однажды Бога попросил мужчина

Создать ему объект его любви.

Бог отозвался, выяснив причины.

И создал женщину из плоти и крови.

Немного света лунного прибавил

И солнечным сияньем осветил.

Во нрав он кротость голубя добавил,

А стройность серны в стане воплотил.

Создатель так увлекся над твореньем,

Что наделил ту женщину слезой.

Вселил в нее он молнии мгновенье

И легкость пуха он смешал с грозой.

Наполнил голос соловьиным пеньем,

Болтливостью сороки наделил.

А в результате страстное творенье

Всевышний для мужчины сотворил.

Бог жизнь вдохнул в прекрасное созданье,

Просящему отдал его заказ.

"Бери и мучайся", - сказал он на прощанье.

"Люби и береги как божий глас".

С тех пор мужчина - пленник и хранитель

Прекрасной смеси, отданной ему.

Он муж, любовник, критик и ценитель.

А все вопросы - к Богу самому...

Ушёл… Но знаю всей душою...

Ушёл…

Но знаю всей душою -

Нам друг от друга не уйти.

Я знаю, я всегда с тобою,

Нам в этой жизни - по пути!

Я - дом твой, я - твоя дорога,

Мы дышим воздухом одним.

В тебе меня настолько много,

Что нету места там другим.

И сколько 6 женских глаз ни встретил -

Мои глаза увидишь в них.

Я для тебя одна на свете,

И тут не может быть других.

И чьи б ни слышал голоса ты -

Услышишь в них меня одну.

…Коснусь тебя ветвями сада,

Глазами полночи взгляну.

Когда домой вернёшься поздно,

Ты снова вспомнишь обо мне.

Я стану дымом папиросным,

Я стану звёздами в окне,

Через любые километры

До сердца сердцем дотянусь.

В окно влечу я нежным ветром,

Закроешь - бурею ворвусь.

Есть у любви своя отвага!

Влетев в твой дом, в твой мир, в твой быт,

Смешаю все твои бумаги,

Всю жизнь смешаю, может быть…

Не смеешь ты меня забыть!

Не пришёл ты… И ночь почернела в тоске...

Не пришёл ты… И ночь почернела в тоске.

Вот и сердце моё, как пустой переулок.

Лишь клюёт тишину чей-то шаг вдалеке,

Чей-то шаг запоздалый, тревожен и гулок.

Я надеюсь ещё. Я впиваюсь во тьму,

Я ловлю, как шаги нашу улицу мерят,

Вот всё громче, всё ближе к крыльцу моему,

Вот сейчас подойдут и затихнут у двери…

Но шаги, удаляясь от двери моей,

Раздаются в тиши всё спокойней и строже…

И болит моё сердце сильней и сильней,

Будто топчет сейчас его каждый прохожий

Чтобы поднять тебя на пьедестал...

Чтобы поднять тебя на пьедестал,

Чтоб удержался ты на пьедестале,

Чтоб крыльями орлиными блистал,

Орлиным взором созерцая дали, -

За это я всю душу отдала.

Я верила в тебя, как верят дети.

За все твои недобрые дела

Передо мною не был ты в ответе.

Закрыв глаза, глядела на тебя,

Чтоб видеть лишь таким, как мне хотелось,

Обманывалась, вымысел любя.

Куда же ослепленье это делось?

Ты рухнул с пьедестала и тотчас

Прозрела я, но как сознаться тяжко:

Всем сердцем я платила за алмаз,

А оказался он простой стекляшкой…

Идёшь ты мимо дома моего...

Идёшь ты мимо дома моего,

Такой холодный и чужой такой,

А я ищу тебя лишь одного

В чужом дому с надеждой и тоской.

Кому попало на своём пути

Меня готов ты выдать каждый миг…

Трепещет имя на устах моих,

Но вслух его боюсь произнести.

Твоя душа – гостиница, мой друг,

Легко войдёт и выйдет человек.

Как в крепости, в душе моей навек

Закрылся ты, в неё ворвавшись вдруг.

Порой тебе завидую до слёз,

Собой недовольства не тая,

Что в жизни встретить довелось

Любовь тебе такую, как моя.

Не заставь меня плакать...

Не заставь меня плакать, – я плакала много, любимый.

И не думай напрасно, что я холодна и надменна.

Мне изранили сердце, и в шрамах оно постепенно

Отвердело, но больно ему от ожога, любимый.

Безоглядно я шла, доверялась открыто и прямо,

Но как часто встречала я с горечью неодолимой

Камень вместо сердец, я же верила в сердце упрямо.

Нелегко мне досталась прямая дорога, любимый.

Мне бы тихо уснуть, по-ребячьи склонясь головою

На колени твои – отдохнуть от тоски нестерпимой.

Тайный свет сбереги, озаряющий сердце живое –

Вечереет мой день, уже ночь на пороге, любимый.